 |
| |
|
|
| |
"Комсомольская Правда" 02.04.1988 ("Бороться ли с роком?")
Бороться ли с роком?
С письмом читателя наш корреспондент отправился в Министерство культуры СССР
В почте нашего музыкального клуба «33 1/3» никогда не было недостатка писем, в которых авторы высказывают свое отношение к рок-музыке. Одни категорически против нее, другие ничего иного не признают — только рок. Но есть в почте письма людей, которые хотят разобраться в этом музыкальном феномене.
Поводом для серьезного разговора послужило вот это письмо, пришедшее в редакцию из Ленинграда и адресованное министру культуры СССР:
«Непосредственной причиной, побудившей обратиться к вам, стали широко обсуждающиеся у нас, в Ленинграде, публикации молодежной газеты и выступления Ленинградского телевидения, в которых содержатся различные суждения о рок-группе «Алиса».
Видели бы вы, что делалось в нашем спортивно-концертном комплексе имени В. И. Ленина во время проведения там концертов рок-ансамблей «Алиса» и других.
Потные лица, горящие какой-то безумной отрешенностью глаза совсем еще и уже не очень юных существ обоего пола: в них ни чувства, ни мысли... — «поймали кайф». Ревет, раскачивается, беснуется тысячная толпа «поклонников»... Науке известно, такое воздействие, особенно регулярное и в больших дозах, не проходит бесследно для «балдеющих». Внедренная потребность в возбуждении — порождает истерию, агрессивность, жестокость, ощущение вседозволенности. Нередки и проявления порывов к разрушению, насилию. Возможны неврозы и психозы. Разве «отдавать» туда наших ребят — не зло? Разве это уже не происходит?
И именно поэтому позвольте задать несколько вопросов, не дающих покоя тем, кто разделяет эту позицию.
ПЕРВЫЙ: является ли эта выползшая из подвалов «полуподпольная», по выражению писателя А. Житинского, музыка (точнее, на наш взгляд, подпольная полумузыка) — феноменом культуры, явлением искусства? Искусства, возвышающего человека, очищающего от низменного, облагораживающего формирующуюся личность?
ВТОРОЙ вопрос: почему занимают какую-то нейтралистскую позицию средства массовой информации? Ведь специалистам давно известно, как сказывается отрицательное воздействие рок-музыки на психику подростков.
И в этой связи: почему демократизация в области культурной жизни общества становится какой-то однобокой, поднимают головы те, кто исповедует весьма сомнительные принципы, а те, кто мог бы, да и обязан дать отповедь идеологам «кайфомании», отмалчиваются, опасаясь прослыть консерваторами? Может быть, пора напомнить нашим публицистам о невозможности «мирного сосуществования» с нетерпимым, о беспринципности всеядности, о принципе партийности литературы в ленинской трактовке. С наркоманией, пьянством — боремся, а этот вид опьянения разве не опасен?
ТРЕТИЙ вопрос: ведется ли хоть какая-то работа с исполнителями, которые выступают перед молодежью? Разъясняется ли им, какую ответственность они несут? Ведь то, что иногда выдается за раскованность, на самом деле — самая вульгарная распущенность, идущая от скудости внутренней культуры, от невежества души и разума. Шок, вызов, как средства воздействия, —допустимы, если они конструктивны, если это средство очищения и созидания достойного нового. Но ведь этого — нет!
И последнее. Чтобы возможные оппоненты не тратили напрасно эмоции, признаюсь: я — не против рок-музыки. Самого в далекие шестидесятые неоднократно «удаляли» с танцплощадки за пристрастие к рок-н-роллу. Да и сейчас, в сорок с лишним — охотно слушаю многие «роковые» вещи. Тревожит не разнообразие вкусов, а экспансия агрессивной безвкусицы.
Музыка не виновата! Но есть музыка, а есть поделки и суррогат в музыкально-световом оформлении, используемые безответственными, а то и нечистоплотными людьми.
Может быть, нужна общественная дискуссия на эту тему?
Александр ЕМЕЛЬЯНОВ».
Захватив с собой это и другие самые разнообразные письма из почты клуба «33 1/3», я отправился по адресу: Арбат, 35, где находится Министерство культуры СССР.
Наш собеседник — член коллегии Министерства культуры СССР, начальник Управления музыкальных учреждений Владимир Михайлович КОКОНИН:
— Подобная почта у нас разделяется в основном по категориям, я бы сказал, не столько социальным, сколько возрастным, а это уже материал для размышления. Поколение, которое не приемлет новые виды всякого современного эстрадного направления. И поколение, которое приемлет только это. Позиции и того и другого, как все крайние позиции, весьма и весьма условны, спорны.
Что же все-таки представляет собой рок с точки зрения социальной, с точки зрения музыкальной и с точки зрения организационной? Является ли он вообще предметом музыкального искусства? Есть такая точка зрения как у слушателей, так и у ряда профессионалов, в том числе и у композиторов, что это вообще не музыка, а явление только социальное и даже какое-то мировоззренческое, не имеющее отношения к искусству, а только к форме времяпрепровождения и общения.
Если мы рассматриваем рок в контексте музыкального искусства, тогда там такое же разделение, как и везде: профессионализм и дилетантизм.
А что же это такое все-таки — рок-музыка в условиях нашего общества? Прямого ответа на этот счет наши специалисты не дают. А тем временем практика продолжается.
Это направление пришло к нам с Запада...
— К нам многое пришло с Запада...
— Правильно. Кстати, и гармошка, и самовар — символы России — это ведь западное изобретение, голландское. И классический балет к нам пришел тоже, кстати, из Франции. Опера, автомобиль, телефон... Мало ли что к нам пришло. А вот как это используется в нашей практике — это другой разговор. И в этом основания для каких-то подозрений, для недовольства, для неприятия в значительной мере нашей общественностью, конечно, есть.
В чем они? Прежде всего в непрофессиональном подходе к делу. По образованию я музыкант, у меня основной принцип — профессионализм. Что делается профессионально, то давайте и рассматривать. Чем профессиональный рок хуже непрофессионального балета? Непрофессиональный рок создает искаженное представление о том, что происходит в этом жанре. А непрофессиональный балет отталкивает от этого искусства огромные массы людей, которые потом никогда не придут ни в балетный, ни в оперный театр.
— Один из принципов искусства — эмоционально воздействовать на человека, волновать его...
— Но не чем попало волновать.
Какая проблема тут главная на мой взгляд? То, что на профессиональную сцену для выступления за деньги попадают те, кому это совершенно не нужно, кому просто нельзя. Не потому, что это запрещено, а потому что профессиональная сцена — это не только права, но еще и обязанности, и ответственность.
Что такое искусство? Это отражение жизни в художественных образах. Какие художественные образы могут возникнуть у слушателя на концерте плохой рок-музыки?
Порой при дилетантском, дворовом, подходе это эмоциональное впечатление очень примитивное, грубое. Тут, я думаю, не о художественном образе нужно вести речь, а о том, что в дело вступает уже физиология. Об этом и пишет А. Емельянов.
С другой стороны, для профессиональной, серьезной рок-музыки нужна подготовка слушателя. Я далек от того, чтобы впадать в панику по поводу существования рока. Он есть. Это развитие того, что уже состоялось. Что с ним делать? Опять говорить, что это искусство, пришедшее не оттуда и не туда уводящее? Уже говорили. Что из этого получалось — мы помним.
Сегодня мы понимаем рок несколько однозначно: это обязательно громкая музыка, агрессивная. Но мы все-таки не должны забывать, что в рок-музыке существуют разные направления. Скажем, классический рок, хард-рок, «хэви метал», есть и рок-музыка, которую можно только слушать. У нас нет на этот счет ни единого грамотного музыковедческого исследования. Вокруг рока сейчас пены больше, чем серьезного дела.
Мне кажется, что рок развиваться все-таки будет в сторону содержательности. Пока содержательный текст еще в зачатке. От текста и от смысла будет меняться интонационный строй.
— В вашем управлении создан отдел по эстраде. Каковы же цели и задачи этого отдела на будущее? Я понимаю, что «эстрада» — это просто привычное слово, что этот отдел будет заниматься всеми формами музыки.
— Сейчас вместе с общими переменами меняются функции министерства.
В чем заключаются функции всех отделов и управлений, в том числе и нашего? В том, чтобы изучать условия работы, систему концертных организаций, музыкальных коллективов и принимать такие решения, при которых направление их работы могло бы меняться к лучшему.
— Объясните мне один момент: я смотрел в программе «Радуга» американскую передачу, и там показывали оркестры при американских школах. Оркестры в каждом колледже и каждом лицее...
— У них формы музицирования потрясающе развиты. Причем свободное музицирование. А наше мышление испорчено. Из физкультуры сделали бесконечную подготовку олимпийцев. Так же и здесь. Если уж ты чего-то там освоил, уже достоин, иди в профессионалы. И музицирование перестает быть музицированием. Какая же это самодеятельность — то смотр, то конкурс. Зачем это нужно? Люди просто должны получать удовольствие, играя на инструментах. Организовали рок-группы. А какая организационная работа проводится с ними дальше? Скажем, едет такая группа на какой-нибудь конкурс. Неплохо выступили. Тут же начинают работать за деньги. В этом главная беда — все претендуют в профессионалы. Так как же здесь форму музицирования развивать? А это должно быть именно так: сели, поиграли, разошлись и занялись своими делами. Не надо всем спешить в артисты. Ну и поменьше показушных дел. «У нас лучший духовой оркестр, у нас лучшая рок-группа»... Что это такое? А у них там этого нет. Они просто играют. Для души.
Беседу вел Ю. ФИЛИНОВ.
Автор: Старый Пионэр
опубликовано 06 мая 2008, 14:58
Публикуемые материалы принадлежат их авторам.
Другие записи архива
|
|
| |
|
|
|  |
|