 |
| |
|
|
| |
Алена Ворона: "Творчество живет мной"
Есть люди, обладающие некой притягательной силой. С ними интересно общаться, а порой кажется, что в них влюбляешься. Или - не кажется, а действительно так происходит...
Минувшим летом в мои руки совершенно случайно попал "ТРУбьют" - трибьют группе ЛЯПИС ТРУБЕЦКОЙ. На нем я услышал песню "Грай" ("Играй") в двух версиях - Сергея Бабкина и проекта ВОРОНА (или по-белорусски - ВАРОНА). Вторая версия на фоне первой показалась мне какой-то блеклой. Послушал - и забыл...
А спустя полгода нежданно-негаданно столкнулся по организационным вопросам с некой Аленой Вороной. И узнал, что она имеет самое прямое отношение к одноименной группе. Потом я скачал из Интернета EP ВОРОНЫ "Мая Праўда" ("Моя Правда"), который меня очень заинтересовал... А еще через некоторое время Алена пригласила меня на благотворительный концерт, который она сама организовала с целью сбора средств на лечение больного ребенка. Через две недели я оказался на еще одном устроенном ею мероприятии - "Дне Родного Языка", в котором участвовали известные белорусские музыканты. Деятельность Алены Вороны - живое подтверждение известного афоризма: талантливый человек талантлив во всем. Алена - автор и исполнительница собственных песен, хороший организатор... И, как оказалось, замечательный человек.
Несмотря на существенную разницу в возрасте, мы быстро нашли общий язык и легко перешли на "ты".
В какой-то момент я вдруг понял, что не могу не взять у нее интервью. Алена Ворона, парикмахер-стилист по профессии, оказалась очень интересным собеседником, эрудированным в разных областях культурной жизни.
 Геннадий Шостак: В славянском эпосе ворона была предвестником несчастий. Сразу же вспоминается знаменитая песня, перепетая в том числе и многими рокерами: "Черный ворон, черный ворон, ты не вейся надо мной..." Неужели ты не могла подыскать себе иной псевдоним, а группе - более светлое название?
Алена Ворона: Это очень часто задаваемый вопрос. Начнем с того, что изначально мы не думали о каком-то эпосе. Я просто красилась в черный цвет, у меня были черные волосы, мы жили в стиле рок-н-ролл, ходили в кедах, темных одеждах, рваных джинсах и майках... Возможно, у нас был такой внешний вид. Плюс у меня была песня, которая так и называлась - "Ворона". И она уже дала мне имя как музыканту. Меня люди стали называть Вороной.
А по поводу эпоса - я все-таки не верю, что ворона предвестник чего-то плохого. По-моему, ворона - это проводник между двумя мирами. Понимаешь, творчество - оно такое, неземное. Оно приходит ко мне таким потоком, и я реально чувствую, что это что-то из потустороннего мира иногда. Видимо, так.
ГШ: ВОРОНА существует с января 2013 года. Я впервые услышал твою группу на сайте Planeta.ru, когда ЛЯПИС ТРУБЕЦКОЙ отбирал треки для своего "ТРУбьюта". Там была представлена ваша кавер-версия песни "Грай". Сколь я знаю, первым составом вы писали альбом. К концу минувшего года он был практически готов. Какова его судьба?
Алена: После "ТРУбьюта" о нас узнали многие. Мы с первым составом группы ВОРОНА недосуществовали до своей второй годовщины и решили расстаться с музыкантами. У них была просьба, чтобы все сделанные ими аранжировки мы не использовали. Те песни, которые уже были записаны, - остались. Некоторые из этих записей, в том числе кавер на "Грай", я делала сама, без помощи музыкантов. А альбом, который мы с первым составом практически дописали до конца, решили заморозить. Во-первых, музыканты немножко ревниво относились к тому, что плоды их работы я могу куда-то пустить. А во-вторых, я немножко изменила стиль игры, поменяла состав. И, естественно, мы сейчас играем по-другому. Поэтому я не вижу смысла в альбоме, который, на мой взгляд, немножечко отстает по качеству от того, что мы делаем сейчас.
ГШ: Лично у меня название ВОРОНА почему-то ассоциируется с фолком.
Алена: У меня есть еще фолковые нотки в голосе... Если мы берем, к примеру, песню "Дастала" ("Достало"), она звучит так... (напевает фрагмент) Ну, такая напевная, немножко фолковая. Но я себя никогда не ассоциировала с фолком. Просто мы играем, как на душу ляжет, как получается, как выходит. Мы не придерживаемся конкретного стиля, играем душой. А душа - это такая тонкая струна, которая звучит по-разному. Я могу играть и жесткий хардкор. И ты знаешь, что я играю еще и в акустике, и все песни разные. И, мне кажется, это большой плюс для группы, когда люди слушают, а там весь материал разный, интересный, - нет монотонности, которая возникает, когда придерживаешься конкретного стиля.
ГШ: Кстати, об акустике: я так понимаю, Башлачев, Янка, отчасти Егор Летов - все они прошли через тебя? Или ты через них?
Алена: Ты хочешь спросить, училась ли я у кого-то из них?
ГШ: Ты их много слушала?
Алена (смеется): Очень сложно на этот вопрос ответить. Потому что я росла на музыке, которую слушал мой брат, а он старше меня на 5 лет. И еще на музыке, которую слушали мои родители. Они любили всякие попсовые вещи, например, НЭНСИ и все, что было модно в то время. А брату нравились СЕКТОР ГАЗА, NIRVANA и кое-что из КОРОЛЯ И ШУТА. Не скажу, что я у них училась. Но я сама в подростковом возрасте очень любила Земфиру. У меня до Вороны еще была кличка Земфира, меня с ней сравнивали. Потому что еще и подпевала в одном кавер-бенде, перепела всю Земфиру. И если была какая-то школа, то, скорее всего, это была школа Земфиры. Янка Дягилева и другие более серьезные исполнители, которые несут с собой какую-то моральную подоплеку, были мной услышаны уже намного позже, когда я играла, писала свой материал. На самом деле в моем окружении не было людей, которые слушают такую музыку. Где-то приблизительно с 18 лет я начала ее слушать и, в принципе, не думаю, что это как-то повлияло на мое творчество. Хотя...
ГШ: Мне казалось, что от Башлачева и Янки ты унаследовала вот эту нервозность...
Алена: Просто я сама псих (смеется).
ГШ: В октябре минувшего года ты ездила на фестиваль-конкурс "Бардовская Осень" в Польшу, в Бельск-Подлясский. Как ты туда попала? Поделись впечатлениями.
Алена: Об этом фестивале я узнала буквально в последний день и подала заявку. Представила песню "Разкажы, Калі Ласка" ("Расскажи, Пожалуйста") на стихи витебского поэта Александра Котова. Меня пригласили. Я там пела две песни: упомянутую "Разкажы, Калі Ласка" и "Крылы За Спіной" ("Крылья За Спиной"). Устроители оплатили нам поездку и взяли на себя решение визовых вопросов. Там нас поселили в отеле... Вообще все классно было организовано!
 ГШ: Мне в свое время приходилось читать много рецензий российских и украинских авторов на белорусские релизы. И, знаешь, многие норовят пристегнуть к ним некую политическую подоплеку. Иначе говоря, видят черную кошку в темной комнате, даже когда ее там нет и быть не может. Та же "Мая Праўда" ("Моя Правда") из одноименного EP может быть воспринята как некий политический манифест. Тебя это не напрягает?
Алена (смеется): Нет, меня не напрягает. Кстати, возможно, такая высокая прослушиваемость этой песни на "Тузіне Гітоў" ("Дюжине Хитов") - более 5.000 посещений за месяц, и, кстати, за рубежом очень многие слушают... То есть само название песни повлияло на такой рейтинг посещаемости. На страничку заходят из Канады, из Германии, - всё больше не наши. Возможно, они думали, что я принадлежу к оппозиции, но, наверно, разочаровались, прослушав песню до конца. Потому что на самом деле, если вслушаться в слова, там абсолютно нет ничего оппозиционного. Речь идет о борьбе с самой собой, о каких-то внутренних противоречиях... Повлияло то, что иногда тебя не понимают даже самые близкие люди. И когда говоришь правду, тебе обычно не верят. И наоборот, в основном верят, когда обманываешь. А я - человек, который очень любит правду. Я не могу врать даже в мелочах. Это происходит очень редко. В основном же я говорю только правду. Меня где-то даже раздражает, когда люди не верят, когда спорят, думают, что я говорю неправду. Даже когда речь идет о моем внутреннем мире. Как другой человек может знать мой внутренний мир? Потому и песня написалась: где моя правда? Почему ее кто-то спрятал? Люди видят ее иначе, понимаешь?
ГШ: Если тебе предложат выступить на каком-нибудь мероприятии, организованном той или иной политической партией, ты как к этому отнесешься? Согласишься?
Алена: Нет! Точно нет! Я считаю, что должен быть мир во всем мире. Раньше, быть может, и выступила бы на каком-нибудь оппозиционном мероприятии. Но сейчас понимаю, что добро должно торжествовать. И нам в первую очередь нужно воевать с самими собой. Когда мы начнем с себя, когда победим себя, тогда уже можно будет говорить о какой-то оппозиции, еще о чем-то. Какая может быть оппозиция, если мы сами, извините, говно? Ну согласись со мной!
ГШ: А ты философ!
Алена: Ну, а как иначе? Начни с себя, будь добрее, хорошо относись к своим близким. Если мы в своей семье друг друга готовы убить, о какой вообще стране мы можем говорить?!
ГШ: Есть такой музыкант и критик Лев Ганкин, его группа называется UPHILL WORK. Он в свое время вел на "Радио России. Культура" авторскую программу "Лидер Продаж", посвященную наиболее продаваемым альбомам. Обозревая альбом FLЁUR "Эйфория", он подразделил поющих женщин на "сильных" и "слабых". К первым причислил Земфиру и Диану Арбенину, ко вторым - Елену Войнаровскую и Ольгу Пулатову. Согласно предложенной классификации, тебя бы я отнес к "сильным". И это единственное, что отличает тебя от Янки. Вот общаюсь с тобой, и иногда мне кажется, что ты способна не только рубить правду-матку, но, если надо, и дать по морде (общий смех).
Алена: Ну да. Я такой человек, у которого очень переменчивое настроение. У меня буквально в течение пяти минут может поменяться настроение. Я могу уйти в жесткую депрессию и тут же из нее выйти и, как ты говоришь, дать по морде. Раньше я была более агрессивной. Но сейчас на самом деле я пытаюсь воспитать в себе чувство добра. Пытаюсь даже со сцены говорить о добре, о справедливости, чтобы люди все-таки были менее агрессивны. Потому что в песне "Дастала", которая звучит все-таки очень агрессивно...
 ГШ: Но не как одноименная песня Лявона Вольского!
Алена: Да, не по-вольски звучит. Она наоборот призывает людей верить в добро и творить добро. Вот эта агрессия в душе - ее надо знаешь куда? Ее надо убирать в спорт, в музыку, к примеру, поплясать на сцене... Кто чем занимается. Но ни в коем случае нельзя срываться на людей, бить морды и так далее. Раньше я была к этому более способна. Сейчас же стараюсь быть добрее, теплее. Хоть иногда по мне не скажешь... (общий смех) Агрессия может выражаться на сцене или в спорте. Я еще очень люблю заниматься спортом. И тащусь от того, что могу ее выплеснуть в другое русло, а не на людей...
ГШ: Ты можешь и курить и заниматься спортом?
Алена: Я раньше не курила. Иногда у меня возникает необходимость курить, например, когда есть предпосылки для депрессии, тяжелый период в личных отношениях. Вот что меня немножко напрягает. Знаешь, как я курю? Две-три недели. Потом снова не курю... Это очень временная мера.
ГШ: Вернемся к нашему разговору об агрессивности. Что же, я рад, что на одного Лявона Вольского нашлась одна Алена Ворона.
Алена: Ой, только не надо с кем-то сравнивать!
ГШ: Ладно, не буду. Главная тема нашего разговора - все-таки музыка. Что из услышанного за минувший год изменило твой внутренний мир?
Алена: Я очень много музыки слушаю... Могу назвать группу PANTERA, наверное. Мой бывший молодой человек очень много ее слушал, а я не уделяла внимания. Я тяжелую музыку никогда не слушала. А теперь я вся таю от этой музыки! Я вдруг поняла - боже, какая она разнообразная, какие красивые гитары! Сейчас переворачиваюсь в плане музыки во всем. И несу все это в свой музыкальный коллектив, чтобы были интересные гитарные партии, чтобы захватывало дух, понимаешь?
ГШ: Я заметил!
Алена: Вот меня прямо прет! Поэтому PANTERA, наверно, перевернула немножко мой взгляд на музыку, на восприятие именно тяжелой музыки. Конечно, я пыталась послушать такую группу как SLAYER, например. Вот там мне все не понравилось: там все очень монотонно и однообразно. А послушала PANTERA - и поняла, что в тяжелой музыке тоже есть очень много интересного.
ГШ: А в белорусской?
Алена: Люблю очень многих музыкантов белорусских. Это и UNIA, и Р'Э МАЖОР - очень классная фолковая группа. Это NIZKIZ, которые удивили меня своими последними белорусскоязычными композициями. Я не знаю, может быть, они за модой пошли... Но трек "Guantanama" просто очень шикарный, я его слушаю очень часто до сих пор. Там такие слова, которые цепляют за душу. Помидоров - боже, он сводит меня с ума, вгоняя в депрессию такую, из которой я не могу выйти иногда. Но потом что-нибудь веселенькое включаю - тот же Р'Э МАЖОР - и все нормально... С самого детства люблю ЛЯПИС ТРУБЕЦКОЙ - слушала их всегда. И старые ляписы очень душевные... Очень много групп, я даже не назову половины того, что слушаю.
ГШ: Мы не договорили о "ТРУбьюте". Вы записали для него две песни - "Грай" и "Абычё". Второй композиции я там не обнаружил...
Алена: Она не прошла, наверно, потому, что свою версию предложила, по-моему, группа НАИВ. Их версию, наверно, включат в следующий том "ТРУбьюта".
ГШ: А как тебе пришла в голову мысль сделать свои версии ляписовских песен?
Алена: Ранние ляписовские вещи именно в творческом плане меня всегда вдохновляли. Когда я узнала о предстоящем "ТРУбьюте", я не могла в нем не участвовать. Музыканты моего первого состава отказались от этой идеи: они почему-то считали, что ЛЯПИС - это ерунда. Но для меня это классная группа и классные ребята. Я пошла к Евгению Сироте своему любимому, и мы с ним вместе сделали кавер на "Грай". Аранжировка принадлежит ему.
Мне очень жаль, что ЛЯПИС ТРУБЕЦКОЙ распался как группа. BRUTTO меня как-то не вдохновляет. Знаешь, я не хочу комментировать то, что сейчас происходит с Михалком, все эти штуки с его оппозиционностью... Я, наверно, и TRUBETSKOY не буду слушать. А старые ляписовские песни останутся со мной навсегда.
 ГШ: Чего нам ждать от группы ВОРОНА в ближайшее время?
Алена: Мы сегодня проделали огромную работу: здесь, в "Jack Club", с четырех часов снимали live-версии некоторых клипов. Скоро у нас будет много живого очень классного видео, очень классный, откровенный фотосет от ВОРОНЫ. Кроме того, пишем второй мини-альбом на русском языке. 29 апреля у меня день рождения. К этому времени он точно выйдет.
ГШ: В него войдут песни, которые ты исполняешь в акустике?
Алена: Частично. Я хотела изначально писать русскоязычный мини-альбом о любви, лирические композиции - опять же, в связи с какими-то своими личными потребностями. Но сейчас с моим новым составом мы уже немножко начали сотрудничать, и, возможно, некоторые песни отсеются и добавятся другие. Поэтому я знаю точно, что будет интересно. Но какие песни туда определенно войдут, я сейчас не могу сказать.
ГШ: То, что я слышал в акустике, нервозность, о которой мы говорили, проистекает из твоих, прости за научный термин, экзистенциальных переживаний...
Алена: Так оно и есть. Я не то что творчеством живу - творчество живет мной. Как я себя сейчас ощущаю, так и живу, так и выступаю. Может быть, это людям и нравится - что я часто разная. Я не могу быть одинаковой, потому что я ведома своими эмоциями. Я долго с этим боролась, но потом поняла, что не могу иначе: я такая, какая есть, и если мне плохо, могу плакать прямо в зале. Если мне хорошо, буду смеяться и обнимать даже незнакомых людей...
ГШ: По традиции - твои пожелания всем, кто будет читать это интервью.
Алена: В первую очередь нужно быть собой - разобраться внутри себя, побороть какие-то свои комплексы, главное - полюбить себя. Я желаю всем быть добрее, понять близких людей и наконец-то просто начать жить! Ничего не откладывайте на завтра - живите сегодня.
А мне, со своей стороны, хочется от всей души пожелать Алене Вороне и ее группе продолжать набирать высоту.
Фото: Александр КОВАЛЕВИЧ
Автор: Геннадий Шостак
опубликовано 04 марта 2015, 17:15
Публикуемые материалы принадлежат их авторам.
Другие статьи
|
|
| |
|
|
|  |
|